Сохранение культурного наследия, выраженного в форме литературных произведений представляется актуальным. На эффективное решение этой задачи направлено реформирование законодательства об обязательном экземпляре документов, подразумевающее сокращение подачи печатных обязательных экземпляров и введение электронных.
Эксперты обсудили ряд актуальных вопросов, связанных с количеством предоставляемых экземпляров, и, как следствие, библиотек-получателей обязательного экземпляра книг, технологией и форматами предоставляемых обязательных электронных экземпляров, обеспечением охраны произведений от незаконного копирования и распространения в цифровой среде.
Александр Воропаев, Роспечать РФ
Тема реформирования системы обязательного экземпляра существует достаточно давно, дискуссии ведутся на страницах профильных журналов, в Интернете, в профессиональной среде. Стало уже традицией обсуждать данный вопрос на книжных ярмарках.
Несколько лет тому назад появилось мнение отрасли о том, что существующая практика, когда печатные экземпляры в соответствии с ФЗ-77 направляются в Российскую Книжную Палату (РКП) и далее по получателям, устарела: для издательств это накладно, ряд издателей считает, что дорогие книги продать тяжело, а книги малых тиражей весьма дорого посылать в качестве обязательного экземпляра. Но поскольку библиотеки нельзя лишать обязательного экземпляра совсем, появилась идея заменить их электронными. Были различные варианты того, сколько печатных обязательных экземпляров останется: девять, шесть, три. Окончательная цифра пока не названа, и здесь порой резко расходятся позиции библиотек и издателей. Библиотеки выступают категорически против сокращения, а издатели говорят о том, что достаточно трёх.
В конце прошлого года произошло эпохальное событие. 9 декабря вышел Указ Президента о ликвидации РКП, и Книжная палата вошла в состав «ИТАР-ТАСС». Это, конечно, повлияло на настроения на рынке: кто-то стал сомневаться, нужно ли теперь отправлять обязательные экземпляры в РКП. Представители РКП утверждают, что всё обстоит по-прежнему, количество не меняется. Активным игроком на этом поле является библиотечное сообщество.
Александр Самарин, заместитель гендиректора по библиотечной работе РГБ
Сегодня мы находимся на перепутье, и я считаю, что имеет смысл говорить о том проекте закона, который уже разработан. Основные параметры этого закона состоят в том, что на производителей печатной продукции возлагается дополнительная функция изготовления электронной копии. Параметры этой электронной копи законом пока не определены. Также речь идёт о сокращении предоставляемых печатных обязательных экземпляров, и в опубликованном варианте их шесть. Это, конечно, лучше, чем три, но хуже, чем 16.
Считаю, что введение электронной копии – это очень правильное и прогрессивное решение. Электронный обязательный экземпляр расширяет потенциальные возможности библиотек, однако не отменяет авторское право, поэтому здесь возникает целый ряд вопросов.
Хотелось бы обратить внимание на несколько важных для библиотек моментов. При всех радужных перспективах этого закона не хотелось бы, чтобы оказалось так, что мы ушли от одной системы, а к другой не пришли. Если говорить объективно, законодательство и система обязательного экземпляра худо-бедно работали и работают до сих пор, обеспечивая комплектование крупнейших библиотек. В прошлом году исполнилось 230 лет с того момента, как обязательный экземпляр впервые появился на законодательном уровне. Нынешний закон существует уже 20 лет. Это не такие маленькие сроки, и можно говорить о том, что система сложилась, и она работает. Кстати, количество обязательных экземпляров было разным, и 16 – это та цифра, которая устоялась в последние десятилетия. В советское время был период, когда количество бесплатных обязательных экземпляров доходило до 50.
Одна из основных проблем законодательства сегодня, которая с принятием новой версии только усугубится, это исполнение закона. На мой взгляд, недальновидно, когда существуют поправки, которые говорят об электронной копии, уменьшении количества печатных экземпляров, но не затрагивают ответственности за недоставку обязательного экземпляра. На сегодняшний день степень невыполнения закона об обязательном экземпляре достаточно высокая, по разным оценкам от 20 до 30%. Российская государственная библиотека (РГБ) регулярно сталкивается с ситуацией, когда мы получаем из других источников информацию об изданиях, которые через систему обязательного экземпляра не поступили. При этом очень часто в случае многотомных, продолжающихся изданий третий, пятый, восьмой тома есть, а остальных нет. Тем не менее сегодня субъектом, отправляющим книги, является типография. То есть если даже издатель, а у нас издательская деятельность не лицензируется, не знает об этом законе, типография его будет исполнять. Когда же мы возлагаем необходимость создания обязательной электронной копии на самого издателя, процент недопоставки, безусловно, вырастет.
Вторая проблема – уменьшение количества обязательных экземпляров. Эта ситуация, на мой взгляд, сильно ударит по библиотечному сообществу, так как сразу уменьшится комплектование библиотек, и на очень большую сумму. Речь идёт о сотнях миллионов рублей, вопрос в том, готов ли бюджет возместить это библиотекам. Но это, на мой взгляд, даже не самая главная проблема: когда издатели говорят об упущенной выгоде, убытках, которые они несут, нужно понимать, что издательская сфера очень большая и разнообразная. И в этой системе есть значительный сегмент издательств, не ориентированных на то, чтобы продавать свою продукцию – например, тезисы конференций. А в любой библиотеке таких материалов масса. Издания научных институтов, музеев, архивов и т.д., которые изначально не предназначены для продажи, могут оказаться просто отсечёнными от библиотек.
Двигаться в этом направлении, наверное, нужно. Как рамочный законопроект неплохой, но необходимо подумать о том, чтобы на какой-то период ввести его как пилотный, так как технология доставки электронного обязательного экземпляра не только не отработана, но даже не разработана на сегодняшний день. На переходный период было бы крайне желательно сохранить в полном объёме печатный экземпляр, имеющийся на сегодняшний день. Тогда был б
ы обеспечен плавный переход от одной системы к другой.
Ирина Эйдемиллер, Российская библиотечная ассоциация (РБА)
На сегодняшний день развиваются две модели, которые предлагают решение данной проблемы. Первая выражена в законопроекте Минкультуры России, сейчас закончилось его общественное обсуждение на общеправительственном портале. Всего было получено три отзыва, в том числе и наш. Хотелось бы более чётко обозначить эти две позиции. В законопроекте Минкультуры предполагается, что три электронных обязательных экземпляров на материальных носителях будут доставляться непосредственно в адрес трёх национальных библиотек: РГБ, РНБ и Президентской библиотеки им. Б.Н. Ельцина. Это весь поток, всё, что издаётся, включая 120 тыс. наименований книг и все печатные издания – 47 тыс. журналов, 175 тыс. ежедневных и еженедельных выпусков газет. Получается, что общий объём того, что этот законопроект прописывает, – порядка 2 млн единиц. Мы сделали расчёт, во что такая нагрузка обойдётся Российской национальной библиотеке (РНБ). Мы будем получать примерно 5 тыс. электронных единиц в день. Это значит, что мы будем вынуждены увеличить штат, во всяком случае создать специальную службу контроля. Все эти материалы будут поступать на материальных носителях: CD, флешках, жёстких дисках. Естественно, что библиотека должна содержать целый парк программно-аппаратных средств, создать специальное хранилище для этих носителей с климат-контролем. Кроме того, нам будет необходимо проводить регулярную верификацию, насколько материалы будут читаться. Здесь мы сталкиваемся с проблемой: мало того, что эти носители устаревают и не читаются через три года, они ещё являются особо ценным движимым имуществом, которое нельзя списать. Помимо этого, есть специальный закон, который регулирует особые правила списания носителей с содержанием драгоценных и иных материалов. Если библиотека попытается списать хотя бы 1000 флешек или дисков из своих фондов, это обойдётся очень дорого. А для того чтобы использовать эти материалы, нужно будет сделать страховые динамические электронные копии, создать специальную систему их хранения, и только закупка оборудования для этого хранилища обойдётся в 45 млн рублей.
На наш взгляд, это очень непродуманный шаг, ни в коем случае эту систему нельзя выстраивать на материальных носителях, должна быть предложена другая модель. Кроме того, нельзя в одно и то же время сокращать количество печатных обязательных экземпляров, потому что это приведёт к необратимым последствиям. Не нужно рассматривать библиотечное сообщество как ретроградов, которые не понимают, что происходит вокруг, куда движется общество. Мы понимаем, что постепенно всё станет электронным. Но необходимо поэтапное реформирование, пилотный проект. Мы предлагали Минкультуры перераспределить 16 печатных обязательных экземпляров с учётом их профиля. За счёт этого можно оптимизировать систему, снизить нагрузку на издателей. А затем мы предлагаем совершенно другую модель, которая будет работать.
На наш взгляд, должен быть единый защищённый центр. Нельзя разделять печатные и электронные потоки: если, минуя РКП, этот поток пойдёт в три национальные библиотеки, а каждая из них с каждым издателем будет выяснять отношения, это будет хаос, риск потери контента и, в итоге, национального достояния. Необходим защищённый центр доступа на базе РКП, в который издательства направляют всё. Каждый издатель и каждая библиотека-получатель должны иметь свой доступ (пароль и логин) и в личном кабинете подтверждать свои права и то, что копия является легитимной и достоверной. Статья 1275 ГК РФ прописывает одинаковые права для библиотек – получателей ОЭ и для архивов. В данном случае РКП является архивом национальной печати, поэтому она имеет право создать такой центр и делать такие копии.
В Великобритании система обязательного экземпляра выстраивалась годами, и это происходило в диалоге с издателями. Для того чтобы закон работал, чтобы система не обрушилась, чтобы издатели были заинтересованы, нужно найти разумный компромисс. А интерес у них может возникнуть, когда можно будет оперативно размещать информацию о том, что поступило за неделю, месяц и т.д., точно так же, как это делается в Нидерландах, где информация о том, что поступило по обязательному экземпляру, размещается в течение недели. Реформа должна быть очень взвешенной и грамотной.
Существует опрос издателей, проведённый Правовым бюро «Омега», но в нём приняли участие всего 16 издателей. Это нерепрезентативная выборка из 6 тыс. существующих издателей, и результаты исследования не могут претендовать на мнение всего профессионального сообщества, поэтому РБА планирует на своём сайте провести анкетирование издателей и библиотек и продолжать вырабатывать единую позицию по реформированию системы обязательного экземпляра.
Геннадий Уваркин, Правовое бюро "Омега", руководитель группы разработчиков законодательства об обязательном экземпляре документов
Я считаю, что нельзя смешивать две составляющие законопроекта – уменьшение числа печатных обязательных экземпляров и введение системы электронных. Нет никакой необходимости их синхронизировать. Идеология снижения количества печатных обязательных экземпляров состоит в том, что система должна стать основой для создания национальной системы библиографического учёта книжной продукции и полного национального книжного собрания, но не для комплектования библиотек. Если исходить из того, что обязательный экземпляр должен комплектовать российские библиотеки, то возникает вопрос – почему 16? 16 экземпляров точно также не позволяют удовлетворить потребности большинства библиотек, как и шесть, большинство комплектуются за счёт приобретения литературы. Шесть бумажных обязательных экземпляров, которые остались в проекте, – эта цифра появилась именно потому, что шесть центров должны обеспечить вечное хранение книг. Что сейчас происходит? Библиотеки получают ОЭ, а через какое-то время списывают эти книги, потому что они приходят в плохое состояние.
Что касается электронной копии, то сама идея тоже не должна подвергаться сомнению. Действительно, во всём мире уже много лет ведётся работа по созданию национальных хранилищ всех изданных книг. Эта идея должна быть осуществлена, другое дело, что возникает много вопросов экономического, организационного характера. Наверное, самое удачным технологическим решением будет создание системы, когда электронные экземпляры предоставляются в единое хранилище по защищённым каналам связи по сети Интернет. Это очень дорогое решение, но, помимо этого, оно требует времени на разработку и внедрение. Мы консультировались с ИТ-специалистами, и расчёты, сделанные ими, показывают, что только на создание инфраструктуры потребуется от двух до трёх лет. Если переходить на Электронный обязательный экземпляр, только когда будут созданы все условия, вложены государственные деньги в научно-исследовательские работы, создание хранилища, а требуемое хранилище может устареть через три года, то время работает против нас. Конечно, предоставление на носителях неудобно. Но в ГК РФ говорится о том, что библиотеки могут предоставлять экземпляры произведений, правомерно введённые в гражданский оборот. А система, основанная на предоставлении носителей, позволяет говорить о том, что экземпляры правомерно введены в оборот. Когда обязательные экземпляры поступают по защищённым каналам связи, строго говоря, там вообще нет предоставления экземпляра, получается создание на сервере библиотеки или РКП нового экземпляра. Такой экземпляр можно только хранить, но нельзя выдавать читателям. Такое решение для представителя государственной власти является необоснованным с точки зрения расходования государственных средств.
Что касается опроса издателей, то в нём приняли участие около 100 респондентов. Представляет интерес отношение издателей к системе предоставления обязательного экземпляра очень разное. Около 40% с достаточной степенью определённости ответили, что предоставление 16 бумажных экземпляров обременительно, примерно столько же считают, что это благо, это продвижение их продукции. Так что отраслевое мнение очень неоднозначно. Но в то же время большинство приветствовали возможное сокращение количества обязательных экземпляров, хотя здесь мнение не издателей, а библиотек должно быть решающим.
Александр Вислый, генеральный директор Российской государственной библиотеки (РГБ)
Хочу сказать издателям, что РГБ не нужен электронный экземпляр, а нужно право легально иметь электронную копию. Если всё то, что написано в законе, будет действовать, то у любой библиотеки, получающей обязательный экземпляр, появится право легально иметь электронную копию произведения. Это значит, что предоставление доступа к нему возможно в помещении любой библиотеки без возможности копирования. То есть одна электронная копия в РГБ это потенциальная возможность любой библиотеки страны почитать эту электронную копию. А куда вы будете девать этот электронный экземпляр, абсолютно неважно, потому что по закону «О библиотечном деле», если электронный экземпляр хранится в библиотеке, он должен быть предоставлен по любому запросу любого читателя с условием выполнения требований Четвертой части ГК РФ.
Юрий Чёрный, ИНИОН РАН
Комплектование ИНИОН примерно на 9/10 зависит от обязательного экземпляра, и никто ещё в нашей стране не отменял государственной системы научно-технической информации, а мы являемся федеральным органом этой системы по общественным наукам. Мы должны получать и «просеивать» отечественную и зарубежную литературу и обрабатывать её библиографически, реферативно, аналитически и вести исследования. Если мы не будем получать ничего, это фактически означает гибель для нашего института. Даже если дать нам электронную копию, я с трудом представляю, как мы будем с ней работать. Когда библиографы готовят указатель «новая литература по социальным и гуманитарным наукам», они знакомятся со всеми материалами, должны их пролистывать. Рефератчики тоже должны иметь дело с книгами, потому что электронный источник читать трудно, и это будет колоссальная трата средств: книги будут распечатываться на принтерах. По моему мнению, этот проект закона механистичен, не носит системного характера, здесь не продуманы последствия. На мой взгляд, он может привести к разрушению информационного единства нашей страны.
Владимир Прудников, издательство «Инфра-М»
Я занимаю противоположную позицию. Если мы говорим про образовательную и научную литературу, нужно понимать, что тираж там – 100 экземпляров. 16 экземпляров – это 16%. Если мы говорим о сохранении культурного наследия, то это одна задача. Но разве у нас издатели являются инвесторами в развитие экономики?
Что касается перехода на электронные копии, то это должно быть только онлайн, поэтому разговоры о немедленном переходе надо прекратить. Государство проиграет, если мы начнём предоставлять материальные носители. Это выльется в колоссальные деньги с нулевым эффектом. Для меня как для издателя каждая книга будет стоить 100-150 рублей.
Не стоит забывать, что издатели стоят в начале цепочки. Мы помогаем автору донести новый интеллектуальный продукт. Если кто-то хочет получить всё просто и бесплатно, в итоге он ничего не получит. Это неправильная, близорукая позиция, непонимание того, к чему это приведёт.
Михаил Лернер, Библиотека естественных наук Российской академии наук (БЕН РАН)
В этом проекте закона нас, как и ИНИОН, нет. Речь идёт о том, что рушится академическая часть системы научно-технической информации. Кроме того, обязательный экземпляр – это не только бесплатная книга для важнейших библиотек страны, но ещё и информационный источник. О том, что поступает по обязательному экземпляру, информируется всё научное сообщество РАН, и на основании этого мы потом докупаем необходимые копии для наших институтов.
Я согласен со многими аспектами того, о чём говорили коллеги: закон не доработан, не прописана процедура. Должен сказать, напрасно говорят, что сокращение печатного обязательного экземпляра и введение электронного – вещи никак не связанные. Если Госдумой будет принят закон о сокращении печатного обязательного экземпляра, то нужно подумать о том, чтобы десятилетиями налаженная система получателей была подключена к электронным потокам. Насколько я понимаю, инициатива поправок идёт от Минкультуры России, что меня удивляет. Вместо того, чтобы поддерживать, лоббировать культурные организации, в частности библиотеки, рубится на корню десятилетиями работающая система.
Дмитрий Буневич, Минкомсвязи России
Минкомсвязи России внимательно рассмотрело тот проект, который подготовили коллеги из Минкультуры. Это не первая попытка переосмыслить и изменить закон, потому что необходимость в этом действительно назрела. За 20 лет мы пережили информационную революцию, перешли на совершенно новые виды носителей, новые издания. Мы живём не в конце XX в., а в начале XXI в. Есть основания полагать, что в дальнейшем скорость технологических изменений будет не спадать, а возрастать. Форматы хранения информации будут устаревать не за 10, а за три-пять лет. Изменения, конечно, необходимы. Но трудности имеются. Мы все слышали разные позиции и разные оценки. Позиция Минкомсвязи России заключается в том, что такое сокращение печатных обязательных экземпляров, какое предлагает Минкультуры, чрезвычайно. Шесть экземпляров – это очень мало. Когда в 1917 г. создавалась Книжная палата, было семь экземпляров, т.е. за сто лет их количество не выросло, а снизилось. Кроме того, очевидно столкновение двух позиций: общества и государства. Система обязательного экземпляра – это некий способ сохранить интеллектуальное и культурное единство огромного пространства от Калининграда до Владивостока, а для издателей это вопрос бизнеса. Культура, интеллектуальное единство для них – общие слова. Нам нужно искать баланс между интересами издателей и государства. Если издатели будут терпеть убытки, будет меньше книг, или книги будут дороже. Поэтому мы понимаем, что нужно вносить изменения. Но нужно учитывать технологические, социальные тренды. Вместе с тем огульное сокращение печатного обязательного экземпляра – это подход, который не может быть поддержан.
Владимир Харитонов, Ассоциация интернет-издателей
Будет ли новый закон об обязательном экземпляре или останется старый – для пиратов это неважно. Если книга хорошая, её украдут и будут распространять. Нынешний спор об обязательном экземпляре буквально точь-в-точь повторяет события 200-летней давности, которые происходили в Англии, когда издатели манкировали своей обязанностью предоставлять обязательные экземпляры в библиотеки университетов. Парламент тогда обеспокоился, а издатели говорили, что это для них очень дорого. Эта история длилась около 12 лет, в результате общество пришло к компромиссу: количество обязательных экземпляров было сокращено, а издатели получили продление сроков авторского права до 24 лет. Я это говорю не к тому, что и нам нужно продлевать сроки авторского права, а к тому, что попытка в очередной раз совершить революцию на пустом месте явно провальная. И закон не продуман, и такое впечатление, что его писали люди, которые смотрят на ситуацию со стороны. В таком виде закон принимать нельзя, законодатели должны подумать над тем, как его улучшить, возможно, не сразу, а в течение ряда лет. Может быть, стоит посмотреть шире и решить вопрос с архивированием электронного контента. Для будущих поколений нужны не только книги, но и сайты, форумы.
Валентин Сидорин, Президентская библиотека им. Б.Н. Ельцина
Проблема довольно актуальна, и наша библиотека является первой электронной библиотекой России, и для нас она весьма значима. Мы работаем непосредственно с электронными копиями документов либо проводим их оцифровку. Вопрос по защите авторских прав у нас решён тем, что все книги и материалы, которые к нам поступают, доступны лишь в электронных читальных залах без возможности копирования. Те материалы, которые касаются русской государственности, которые не подпадают под охрану авторским правом, в том числе уникальные материалы, доступ к которым достаточно сложен, доступны не только в электронных читальных залах, но и на портале Президентской библиотеки, на котором представлены более 120 тыс. единиц хранения. Вопрос об обязательном экземпляре нужно рассматривать комплексно, не нужно друг друга пугать плагиатом, самое главное в этом вопросе – не дублировать те функции, которые уже есть у созданных организаций. Нельзя также лишать людей конституционного права на бесплатную информацию. Как избежать подводных камней и сделать это эффективно – это вопрос общественного обсуждения.
